Ёлка с красными лампочками

Юрий Никулин, чье детство проходило в 20-х годах прошлого столетия, в книге-автобиографии «Почти серьезно» в одном из эпизодов очень точно передал дух того времени, написав, что Рождество и ёлка были запрещены.
Кажется, что такого не может быть. Оказывается, еще как может!
С середины 19 века в России появился обычай устанавливать ёлку на Рождество. Позднее ёлка стала ассоциироваться с Рождеством и была уже немыслима без главного зимнего праздника.
Спустя год после прихода к власти большевиков ситуация в корне изменилась. В начале 1918 года выходит «Декрет об отделении церкви от государства», который заложил основы для развёртывания атеистической пропаганды, одной из составляющей которой была борьба с религиозными праздниками.
До 1928 года отношение к празднику Рождество и его непременному атрибуту - ёлке было еще достаточно лояльным. Предпринимались попытки замещения традиционных праздников новыми, например,"комсомольским рождеством", "комсомольской ёлкой". Но эти мероприятия успеха не имели и популярности новой власти не добавили.

Были случаи, когда зимние праздники обвиняли в пособничестве массовой вырубке еловых деревьев, так как всем на Рождество хотелось видеть у себя дома ёлочку, и пьянстве населения по случаю праздников, но посягательств у советской власти на само их существование пока не было.
В этом несложно убедиться, листая периодические издания того времени: газеты и журналы. Например, сатирический журнал "Крокодил" в 1924 году публикует серию материалов с рождественской темой, а журнал "Смехач" в сентябрьском номере 1927-го года, редакция которого проводя активную подписную кампанию, разместила на первой обложке журнала рисунок с изображением рождественской ёлки и опубликовала серию комиксов на эту тему.

Своего пика антирождественская кампания достигла в 1929 году. 24 сентября вышло постановление Совета народных комиссаров СССР, в котором было написано: «В день нового года и в дни всех религиозных праздников работа производится на общих основаниях». С этого момента на празднование Рождества с традиционной спутницей этого праздника- ёлкой и Нового года был наложен запрет.

Однако в конце 1935 года произошло событие, которое в корне изменило государственную политику в отношении ёлки.
28 декабря 1935 года в газете «Правда» выходит небольшая статья Кандидата в члены Политбюро ЦК ВКП(б) Павла Петровича Постышева, которая имела огромный резонанс и стала первым шагом к возвращению детям ёлки и зимнего праздника после шестилетнего забвения:

С чего бы это высокопоставленный партийный деятель заговорил о необходимости вернуть опальную ёлку?
Возможно, Павел Петрович Постышев сам, будучи ребенком, «с завистью через окно посматривал на сверкающую разноцветными огнями ёлку…».
Никита Сергеевич Хрущев в книге "Воспоминания. Время. Люди. Власть" описывает такой момент:

Может быть, Павлу Петровичу стало жаль детей, оставшихся без праздника? Ведь современники отмечали, что он был добрым человеком:

Скорее всего, Постышев понимал, да и не только он один, что советская власть погорячилась с отменой ёлки, поэтому и взял на себя смелость обсудить этот вопрос со Сталиным. Большевики прекрасно осознавали, что они отняли празднование Рождества и Нового года у всех: и у взрослых, и у детей. Если со взрослыми можно было разговаривать на языке запретов, то с детьми такой вариант воздействия был нежелателен. Ведь подрастающее поколение – это наследие страны, которое настраивать против новой власти было недопустимо. Так же они хорошо понимали, что нужно было воспитывать сторонников и единомышленников. И этот процесс должен быть гибким, массовыми и не однодневным.
Отобрав Рождество и Новый год, советская власть так и не смогла дать людям ничего, что заменило бы зимние праздники и стало популярным. Образовалась идеологическая пустота, которую нужно было заполнить. А этого можно было достичь, только создав иллюзию преемственности, соединив воедино старую «буржуазную», но очень популярную среди населения, атрибутику рождественского праздника – ёлку и новую, большевистскую, концепцию празднование нового года.

Именно по этой причине Сталин без колебания одобрил озвученную Постышевым мысль о возвращении ёлки:

Детям ёлку вернули. Но это была уже другая ёлка, не рождественская, а новогодняя елка, которая заключала с себе уже совсем иной смысл и являлась атрибутом не Рождества, а Нового года, с этого момента ставшим главным зимним праздником страны.